Государства Центральной Азии выступают за укрепление многосторонних связей с Евросоюзом. В свою очередь, европейские страны также не прочь расширять горизонты сотрудничества с центральноазиатской «пятеркой». Актуальность обеих тезисов подтвердили итоги саммита «Европейский Союз – Центральная Азия», который прошел 27 октября 2022 года в Казахстане.
Почему Европа тяготеет к нашему региону? Как складываются взаимоотношения ЕС с Узбекистаном? И какие европейские инициативы востребованы республикой сегодня? Об этом поговорили с экспертом по современной Центральной Азии Шерзодом Зиёевым.
– Как выстраиваются взаимоотношения Узбекистана с Европейским Союзом, и какие сферы сотрудничества являются приоритетными для узбекской стороны?
– Для Узбекистана Евросоюз всегда был и остается одним из ключевых и надежных политических партнеров. В первые годы независимости сотрудничество с ЕС рассматривалось через призму формирования системы демократических ценностей, а также либерализации политической жизни в молодом суверенном государстве. Опыт развитых европейских стран был взят за основу в процессе демократизации Узбекистана. Это позволило нам успешно интегрироваться в мировое сообщество и стать его полноправным субъектом.
В последующем взаимоотношения с Европейским Союзом обрели более прагматичный характер. После смены власти в 2016 году во внешней политике Узбекистана начали преобладать геоэкономические интересы. Внимание сфокусировано на повышение транспортно-транзитного потенциала республики. К сожалению, Узбекистан не имеет прямого выхода к морю, что сказывается на динамике роста вешней торговли. Поэтому страна активно стремиться диверсифицировать торговые потоки и пути доставки грузов на мировые рынки, в том числе европейские.
Как известно, война в Украине сильно ударила по интересам государств Центральной Азии. Будучи тесно связаны, прежде всего, в экономическом плане с Российской Федерацией, они оказались перед лицом серьезных вызовов и угроз. С другой же стороны, крупнейший геополитический кризис современности, открыл перед нашими странами немало возможностей. Скажем, в условиях переформатирования трансевразийских международных транспортных маршрутов у Узбекистана появилась блестящая перспектива стать транзитно-логистическим хабом на стыке торговых путей из Китая в Европу и обратно. Это усилило деловой интерес европейцев к нашему государству и региону.
Напомню, что в прошлом году Узбекистан присоединился к системе преференциальной торговли «GSP+». Таким образом, сделан серьезный шаг для наращивания экспорта, а, следовательно, и увеличения объема товарооборота со странами ЕС. Теперь же решается другая не менее важная задача на этом пути – вопрос надежной транспортной взаимосвязанности Узбекистана с далеким континентом, чтобы максимально быстро и с минимальными издержками доставлять местную продукцию европейскому потребителю.
Безусловно, есть и другие не менее значимые направления сотрудничества Евросоюза с центральноазиатскими республиками. Например, Узбекистан заинтересован взаимодействовать с европейскими партнерами в сферах образования, инноваций, сельского хозяйства и легкой промышленности. Республика обладает огромным человеческим потенциалом и большей долей образованного населения в регионе. Это позволит нам в дальнейшем экспортировать в Европу не только текстиль, овощи и фрукты, но также квалифицированную рабочую силу.
Еще один немаловажный аспект: исторически Узбекистану выпала доля естественного лидерства в Центральной Азии. Ведь наше государство территориально расположено в самом сердце региона и является связующим звеном между другими его представителями. Благодаря политике открытости и добрососедства за последние годы авторитет Узбекистана в региональном значении заметно вырос. Такое положение дает нам возможность выполнять функцию проводника в Центральную Азию. Думаю, этим следует воспользоваться и Европейскому Союзу.
– В 2019 году ЕС принял обновленную Стратегию в отношении Центральной Азии. Какое видение о нашем регионе в ней представлено? Есть ли принципиальные отличия этого документа от Стратегии 2007 года?
– Первый стратегический документ Евросоюза в отношении Центральной Азии принимался в очень непростое для региона время. К тому моменту Узбекистан дистанцировался практически от всех соседей. Был прерван процесс региональной интеграции, обеспечивающий регулярный личностный контакт между лидерами центральноазиатских республик.
После андижанских событий 2005 года социальная обстановка в Узбекистане накалилась. Параллельно было отмечено усиление геополитического соперничества России и Китая в регионе.
В стратегии ЕС по Центральной Азии 2007 года предполагалось развитие отношений с республиками региона по индивидуальному для каждого из них плану и направлениям. Однако в целом государства Центральной Азии без энтузиазма отнеслись к предложениям европейской стороны о сотрудничестве. Туркменистан и Таджикистан даже не ратифицировали ранние Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с Евросоюзом.
Более того, реализации некоторых пунктов европейской стратегии по Центральной Азии, в частности, касающихся вопросов демократического развития и решения региональных проблем (безопасность, охрана границ, экологические вызовы, управление водными ресурсами и пр.) препятствовала внутриполитическая обстановка в самих республиках.
Нужно признать, что вопреки ожиданиям западных партнеров, в центральноазиатских странах процесс формирования гражданского общества и ее институтов затянулся на долгие годы. Это серьезно сказалось на эффективности Стратегии Евросоюза.
В последние годы путь к демократизации Узбекистана ускорился. Значительные реформы осуществлены в правовой сфере – вплоть до обновления Конституции. Думаю, такие перемены во внутренней политике страны будут способствовать укреплению взаимосвязей с Европейским Союзом.
В новой стратегии ЕС по Центральной Азии применен комплексный подход. Она больше ориентирована на развитие региональной интеграции, что хорошо гармонирует с нашей нынешней реальностью.
Как известно, в 2018 году был запущен формат Консультативных встреч глав государств Центральной Азии. Тем самым «пятерка» проявила решительность к региональному сближению. Это произошло в период, когда Россия и Китай начали усиливать свое геополитическое и геоэкономическое присутствие в регионе. Не исключено, что соперничество между ними было воспринято Евросоюзом как серьезный вызов для центральноазиатских республик. Вот почему в Стратегии ЕС от 2019 года основной упор сделан на устойчивое развитие региона. Например, в документе упомянуты проекты по зеленой энергетике. В продвижении зеленой повестки заинтересованы все государства Центральной Азии. На четвертой консультативной встрече, состоявшейся летом нынешнего года в Кыргызстане, была даже принята одноименная региональная программа. В ее реализации опыт европейских стран очень бы пригодился.
– Как Вы уже отметили, Китай и Россия прочно закрепились в Центральной Азии. Могут ли европейские инициативы в определенных сферах составить им конкуренцию?
– Думаю, да. Проекты Евросоюза затрагивают актуальные аспекты регионального развития – начиная от вопросов политической открытости до экологии. Другое дело, может быть о них не так часто говориться.
Европейцы готовы содействовать в достижении зеленого роста, улучшении качества жизни и образования в наших странах. Есть долгосрочные инициативы с охватом всех государств Центральной Азии, такие как ТАСIS (программа по укреплению политических и экономических связей с Евросоюзом), BOMKA (программа содействия управлению границами), INOGATE (сотрудничество в сфере энергетики), CADAP (программа по борьбе с наркотиками) и другие.
Многие проекты имеют прикладной характер и нацелены на оказание практической пользы жителям региона. Такая польза не всегда имеет материальное значение. Она может быть выражена в передаче нашим специалистам новых знаний и навыков. Для этого организуются курсы повышения квалификации, стажировки, учебные поездки в страны Европы.
На мой взгляд, Узбекистану не помешало бы перенять европейские стандарты и технологии в сфере образования, сельского хозяйства, IT-индустрии, инновационного предпринимательства. Отдельное внимание заслуживает социальная политика стран Евросоюза. Все эти направления активно развиваются в Новом Узбекистане, и передовой зарубежный опыт поможет ускорить данный процесс.
– Год назад Узбекистан присоединился к системе преференций «GSP+». В результате экспорт отечественной готовой продукции в ЕС вырос вдвое. Тем не менее, объем взаимного товарооборота остается низким. Что мешает странам больше торговать друг с другом?
– Скажу честно: бизнес сообщество Узбекистана пока еще слабо осведомлено о системе преференций «GSP+». Это раз.
Во-вторых, нашим предпринимателям просто не хватает опыта использования данного механизма. Научиться всему и сразу невозможно. Для этого нужно время. Проще говоря, узбекские экспортеры должны набить руку в торговле с европейскими странами.
Некоторые эксперты полагают, что дальнее расстояние между Центральной Азией и Европой препятствует росту взаимной торговли. Ничего подобного. Посмотрите на Китай. Он доставляет свою продукцию практически во все уголки мира. Потому что смог эффективно наладить логистику. Узбекистан тоже упорно работает над этим. Да, мы окружены сушей. Но это не повод ставить на себе крест и отказываться от перспективных рынков, каковыми являются европейские государства.
Более того в последние годы наша страна существенно продвинулась в вопросе налаживания новых международных транспортных маршрутов. В частности, активизирована работа по использованию Транскаспийского коридора для выхода к турецким морским портам, открывающим дверь в Европу. Причем в этом маршруте заинтересованы как европейцы, так и китайцы. Нынче обе стороны рассматривают Узбекистан, который расположен в сердцевине Центральной Азии, как главный транзитный хаб на пути доставки своих грузов. Такой поворот, безусловно, положительно скажется на динамике узбекско-европейских торговых отношений.
– Узбекистан также заинтересован в развитии инвестиционного партнёрства с Евросоюзом. Но европейский бизнес мало тяготеет к нам. Как Вы считаете, почему?
– На мой взгляд, это связано с позиционированием бизнес климата Узбекистана за рубежом. Считаю необходимым усилить деятельность диппредставительств нашей страны в этом направлении. Также важно продолжать работу по либерализации национальной экономики. Повторюсь, для европейцев демократические ценности в приоритете. Свободные рыночные отношения, защита частной собственности, развитая судебно-правовая система зачастую влияют на инвестиционную активность европейских компаний в той или иной стране.
Нужно признать, что для отечественной бизнес среды актуальными остаются проблемы здоровой конкуренции, монополии и коррупции. Кроме того, недостаточно развита банковская сфера Узбекистана. Данный сектор необходимо серьезно реформировать. Не решив системные вопросы сложно привлекать иностранный капитал.
– Какие действия готов предпринять Брюссель для поддержки региональной интеграции?
– Евросоюз всегда выступал за региональное развитие в Центральной Азии. Для этого реализуются отраслевые программы, о которых я упомянул ранее. Таким образом, европейская сторона оказывает практическую поддержку интеграционному движению наших стран. Как эксперт-политолог и историк полагаю целесообразным проявить со стороны Узбекистана активность для ускорения процесса интеграции между странами региона.
Думаю, в скором времени формат Консультативных встреч глав государств Центральной Азии перерастет в полноценную интеграционную структуру. На этом этапе как раз можно будет использовать опыт Европейского Союза, особенно, в плане формирования политических институтов внутри данного объединения.
