В Афганистане в верховьях р. Амударья властями талибов ведется строительство канала Кош Тепа, что может негативно отразиться на водостоке данной водной артерии в странах Центральной Азии. При этом Афганистан не подписывал ни одного регионального или международного договора об использовании трансграничных водных ресурсов.
В частности, талибы приступили к реализации данного проекта в марте 2022 г. и к настоящему времени завершили строительство около 100 км из 285 км его планируемой протяженности. Ширина канала составит 100 м, глубина – 8,5 м. По предварительным расчетам, ирригационный канал Кош Тепа позволит орошать 550 000 гектаров земли путем направления 25% стока р. Амударья в северные афганские провинции Балх, Джаузджан и Фарьяб, граничащие с Узбекистаном и Туркменистаном. В соответствии с планируемым шестилетним сроком строительства предполагается затратить 684 млн долларов. На возведение инфраструктуры привлечено более 6500 человек и 4100 единиц техники.
Следует отметить, что орошение северных районов страны было приоритетом для Афганистана с 1970-х годов, когда его первый президент М.Д. Хан запланировал строительство этого канала. Однако проект так и не был реализован из-за государственного переворота 1978 г. и последовавшей за этим длительной политической нестабильности.
Амударья считается наиболее важной рекой для Афганистана и стран Центральной Азии с социально-экономической, экологической и политической точек зрения, поскольку почти 80 млн человек зависят от ее воды. Площадь водосбора реки составляет 309 000 кв. км. Данная водная артерия берет начало в Гиндукуше и Вахане на Памирском нагорье Афганистана и впадает в Аральское море, простирается на 2540 км через Афганистан, Таджикистан, Туркменистан, Кыргызстан и Узбекистан. При этом 1250 км образуют общую границу между Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменистаном. С точки зрения географии, 25% бассейна р. Амударья приходится на территорию Афганистана, что обеспечивает 28% стока воды в реке. Вместе с тем, Афганистан потребляет намного меньше воды, чем Узбекистан и Туркменистан. В настоящее время он использует только 6,25% от общего объема 67 млрд куб. м в год воды из этой реки, что составляет примерно 5 млрд куб. м в год. Напротив, Узбекистан (41,25%) и Туркменистан (28,75%) используют больше всего воды, в то время как Таджикистан (9,4%) в основном использует ее для производства электроэнергии.
Правительство талибов называет проект канала Кош Тепа первой в истории страны крупномасштабной ирригационной инициативой и относит его к наиболее приоритетным, что позволит выращивать на орошаемых землях ячмень, кукурузу, хлопок, пшеницу и рис. При этом для достижения самообеспеченности населения страны продовольствием афганское руководство намерено завершить строительство канала любой ценой.
Однако ввод в эксплуатацию канала Кош Тепа может истощить ресурсы крупнейшей реки Амударьи и поставить под угрозу водоснабжение стран Центральной Азии, в первую очередь Туркменистана и Узбекистана. По данным ООН и Всемирного банка, в центральноазиатском регионе наблюдается высокий уровень дефицита водных ресурсов и почти 22 млн человек не имеют доступа к воде. Реализация данного проекта в Афганистане изменит правила водопользования в бассейне р. Амударья и Кабул может существенно увеличить потребление ресурсов в ее верховьях, в среднем до 10 млрд куб. м в год. В дальнейшем это может привести к серьезным экологическим и социальным последствиям для стран Центральной Азии. Наиболее серьезно ухудшится положение в низовьях Амударьи, где находятся Хорезмская, Бухарская области и республика Каракалпакстан Узбекистана. Кроме того, уже сейчас река не достигает Аральского моря, 90% которого исчезло с 1960 года, а после ввода канала Кош Тепа, ее водосток откатится еще дальше от Арала.
Ситуация в бассейне Амударьи может еще более осложниться в маловодные или засушливые годы. Так, если на реке через пять-шесть лет после запуска канала Кош Тепа повторится ситуация маловодного 2018 года, то вегетационный сток реки Амударья в 33 млрд куб. м сократится до 28,5-29, то есть на 12-13%. В результате снизится обеспеченность водой среднего и нижнего течений Амударьи в Туркменистане и Узбекистане. Также недавним примером, служит засушливый 2022 год, когда с июня наполняемость бассейна Амударьи упала до 65−85% и оставалась ниже нормы до конца сезона. Следствием этого стало ограничение водопотребления из Сырдарьи. Меры по экономии забора воды со стороны Ташкента, Душанбе и Ашхабада не способствовали улучшению ситуации. Одновременно важной проблемой является то, что от наполняемости рек и водохранилищ Центральной Азии зависит будущее энергетического сектора региона. Так, из-за проблем с режимом наполнения реки Вахш, которая питает водохранилище Нурекской ГЭС, в Таджикистане в начале февраля текущего года был введен энерголимит.
Узбекистан и Туркменистан уже выразили талибам свою озабоченность по поводу строительства канала Кош Тепа. В данном контексте Ташкент наиболее серьезно обеспокоен состоянием своей хлопковой промышленности, крупного работодателя для местного населения, и воздействием на автономную республику Каракалпакстан, испытывающую нехватку воды. Кроме того, в конце марта текущего года Узбекистан провел переговоры с правительством талибов по строительству канала Кош Тепа и, как утверждают официальные лица движения «Талибан», Ташкент договорился «о координации» с Кабулом, узбекская делегация выразила готовность сотрудничать в завершении проекта «в соответствии с международными нормами и с полным учетом привилегий и прав Афганистана». При этом следует отметить, что в документе, опубликованном по итогам узбекско-афганских переговоров лишь упоминается, что «особое внимание было уделено сотрудничеству в водно-энергетической сфере». Ташкент в такого рода комментариях в принципе очень осторожен, что свидетельствует о том, что ходом переговоров он остался серьезно недоволен. Возможно, Узбекистан намерен на данный момент избежать повышения напряженности в своих отношениях с «Талибаном». Однако, очевидно, что в зависимости от процесса строительства канала Ташкент будет защищать свои национальные интересы.
Немаловажными аспектами для стран Центральной Азии является также слабое управление водными ресурсами, устаревшие методы орошения и быстрое увеличение потребления, вызванное ростом населения. Государствам региона сейчас необходимо экстренно работать над обновлением своих стратегий водопользования, внедрением новых технологий мелиорации, направленных на экономию гидроресурсов.
Наиболее острой проблемой является правовой режим реки Амударья. В этом плане следует отметить то, что Афганистан не подписал ни одного регионального или международного договора об использовании трансграничных водных ресурсов. Бассейн реки Амударья является международным водотоком, и любой новый проект, предложенный любым государством в пределах бассейна, будет политически чувствительным вопросом, поскольку не существует установленных правовых и рамок сотрудничества между всеми прибрежными государствами. Нынешний правовой режим, регулирующий бассейн, является сложным, поскольку он предполагает совместное использование реки пятью государствами: Афганистаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном.
В период существования СССР правовой режим бассейна реки Амударья был определен между тремя различными пользователями: Афганистан-СССР и четырьмя союзными республиками СССР, а именно Кыргызстаном, Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменистаном. Афганистан и СССР заключили два соглашения и один протокол в 1946 и 1958 годах, которые в основном касались управления пограничными вопросами, судоходства и совместного выполнения работ по комплексному использованию водных ресурсов, но не касались совместного использования водных ресурсов.
Действующим нормативно-правовым документом о совместном использовании воды Амударьи является Алматинское соглашение 1996 года, подписанное странами Центральной Азии, но не Афганистаном. Оно сохраняет квоты на распределение воды, установленные советским правительством, и Туркменистан, Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан потребляют более 80% воды реки. На этом фоне в том же году Узбекистан, Туркменистан и Казахстан подписали Конвенцию ООН по водным ресурсам, однако Афганистан до сих пор ее не подписал. Кроме того, центральноазиатские государства создали организации и учреждения для управления Амударьей, но, опять же, Афганистан не является частью этих процессов.
Однако, руководство движения «Талибан» настаивает на том, что Афганистан также имеет полное право использовать Амударью для своих нужд, так как другие государства в течение нескольких десятилетий пользовались таким преимуществом. Талибы заявляют, что теперь настала очередь Афганистана получить свою запоздалую долю и они будут ответственно потреблять воду Амударьи на благо всех.
Поскольку Афганистан является верховьем водотока, республики Центральной Азии мало что могут сделать по сдерживанию этих планов Кабула, хотя теоретически приглашение Афганистана к официальному участию в соглашении о совместном использовании водных ресурсов Амударьи может способствовать легитимности власти талибов. В случае отказа «Талибана» от переговоров или стремления уйти от официального урегулирования данного вопроса Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан могут использовать отдельные варианты давления на Кабул. Они могут заключаться в прекращении или пересмотре условий продажи электроэнергии Афганистану, который импортирует 80% ее из Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана и Ирана. Кроме того, Ташкент, Душанбе и Ашхабад могут заявлять о переориентации наземных грузовых перевозок через Иран и международный транспортный коридор «Север-Юг», который обеспечит связь с Россией, Каспийским регионом, рынками южной части Персидского залива и Индии.
Однако такой сценарий фактически замораживает другие перспективные экономические проекты региона. К ним относятся строительство газопровода Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия (ТАПИ), железнодорожной линии Китай-Кыргызстан-Узбекистан (CKU), которая должна соединить Китай с пакистанским портом Гвадар через Афганистан, являющейся частью Китайско-пакистанского экономического коридора. Центральноазиатские государства также могут активизировать деятельность по борьбе с наркотиками и сотрудничество в данной сфере между республиками, а также с Европой, Россией, США, Ираном, Китай и Пакистан.
Однако, у Афганистана также имеются водные споры с Ираном и Пакистаном, поэтому скоординированные действия этих стран и стран Центральной Азии по борьбе с незаконным оборотом воды или наркотиков могут серьезно воздействовать на позицию правительства талибов.
Здесь немаловажным является то, неизвестно, будут ли орошаемые каналом Кош Тепа земли использоваться для выращивания опийного мака. Так, по данным ООН, провинция Балх, которая будет обслуживаться каналом, является ведущей афганской областью по выращиванию опиума-сырца, где с 2021 по 2022 год площадь посевов опийного мака увеличилась на 109%.
Поэтому представляется целесообразным для стран Центральной Азии как можно скорее организовать переговорный процесс с Афганистаном по совместному использованию трансграничных водных ресурсов. При этом центральноазиатским государствам необходимо координировать свои действия и совместную позицию в целях воздействия на Кабул по урегулированию данного вопроса до ввода в эксплуатацию канала Кош Тепа.
