Поездка Председателя КНР Си Цзиньпина на Ближний Восток осуществленная в конце ушедшего года стала важным событием не только регионального масштаба, но и международного значения. Китайский лидер посетил с государственным визитом Саудовскую Аравию, где принял участие в первом саммите «Китай и арабские страны» и саммите «Китай – Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива» (ССАГПЗ). В период напряженности между Эр-Риядом и Вашингтоном это свидетельствует о меняющейся динамике отношений стран Персидского залива с США и КНР. При этом цели Китая и государств-членов ССАГПЗ совпадают по многим векторам сотрудничества.
Более того, результаты указанных саммитов могут стать одними из самых знаковых на мировом уровне. Особенно, если впоследствии саудиты решат гласно или негласно перейти на расчеты за нефть в юанях. Кроме того, такой шаг может создать прецедент и побудить другие нефтедобывающие страны Персидского залива последовать этому примеру и установить цены на свой экспорт в китайской национальной валюте. Данный процесс вполне реализуем, так как Саудовская Аравия и участники ССАГПЗ рассматривают возможность уменьшения своей зависимости от американской валюты. Действия указанных стран по переходу на оплату нефтяных сделок в петроюанях (валюта торговли нефтью в Китае) будут указывать на то, что нормы мирового порядка с доминированием США и финансовой системы с американским долларом, все больше подрываются новыми альтернативами. При этом, согласно некоторым прогнозам, в том числе аналитиков Saxo Bank, в течение ближайшего года страны ОПЕК, Китай и Индия могут перейти во взаиморасчетах в торговле на новую резервную валюту, которой станет юань.
Сейчас очень многое зависит от китайско-саудовского, а в более широком смысле китайско-арабского сближения, в основе которого лежат коммерческие интересы. Так, товарооборот с Китая с арабскими государствами в 2021 г. составил порядка 300 млрд долларов, а за 3 квартала текущего года достиг 319 млрд. Страны Персидского залива становятся для Пекина жизненно важным источником нефти и газа. Примерно 50% импортируемой КНР нефти поступает из этого региона, а 12% газа – только из Катара. Показатели торговли между КНР и Саудовской Аравией в 2021 г. превысили 87 млрд долларов. Эр-Рияд покрывает 25% всего китайского импорта нефти и является для Пекина ее крупнейшим поставщиком. Половина китайских НПЗ имеют контракты с саудовской компанией Saudi Aramco. При этом экспорт саудовской нефти в США сокращается с 2012 года. Следует отметить, что в 2021 г. Соединенные Штаты получили лишь около 5% саудовской сырой нефти.
Именно взаимный дрейф объясняет решение Саудовской Аравии сократить квоты на добычу ОПЕК + и собственную добычу более чем на 500 000 баррелей нефти в день, несмотря на просьбы США об обратном. Саудиты предприняли такой шаг, исходя из собственных экономических интересов, а не в поддержку России в войне против Украины. При этом сокращение поставок нефти является еще одной попыткой продемонстрировать независимость Эр-Рияда от Вашингтона. Этот момент предоставляет дополнительные возможности для расширения китайского влияния в регионе.
Следует отметить, что введенный западными странами «потолок цен» на российскую нефть вызывает беспокойство у Эр-Рияда и Пекина, так как создаётся опасный прецедент, который может привести к хаосу на энергетическом рынке. Именно поэтому в китайско-саудовском заявлении указывается на «важность стабильности на мировых нефтяных рынках» с подчеркиванием роли Саудовской Аравии, как надежного экспортера сырой нефти для своего китайского партнера.
Важным приоритетом для ССАГПЗ и КНР становится реализация инфраструктурных проектов, призванных обеспечить диверсификацию национальной экономики КСА от нефти и газа. Так, Саудовская Аравия осуществляет план реформ «Видение 2030», Катар – «Национальное видение 2030», Кувейт – «Видение 2035», Оман – «Видение 2040», Бахрейн – «Экономическое видение 2030» и ОАЭ – «Мы, ОАЭ 2031». Ключевыми областями этих процессов являются морской сектор со строительством портовой инфраструктуры и развитием сильной высокотехнологичной отрасли.
В данном контексте именно китайская инициатива «Один пояс, один путь» с ее инфраструктурными и технологическими возможностями может способствовать их реализации для того, чтобы избавить экономики стран Персидского залива от «нефтяной зависимости». Китай также нацелен на совместное развитие технологий и инноваций в области сетей связи 5G и 6G. Пекин стремится углубить сотрудничество с участниками ССАГПЗ в аэрокосмической сфере. Основными направлениями китайско-арабского экономического сотрудничества определены технологии, сельское хозяйство и инвестиции.
Развитие взаимодействия КНР и КСА происходит на фоне ухудшения отношений Саудовской Аравии с США. При этом Пекин демонстративно делает ставку на стратегическое партнерство с Эр-Риядом. Не исключается, что тем самым демонстрируется прочность китайско-саудовских связей и стремление осложнить отношения Эр-Рияда и Вашингтона. Любой серьезный конфликт Белого дома и саудовской монархии сильно подрывает позиции США на Ближнем Востоке в целом и в арабском мире в частности. Одновременно Китай намерен избежать в будущем зависимости от поставок российских энергоносителей.
КНР стремится к тому, чтобы доли всех поставщиков были сбалансированы так, чтобы в случае серьезных международных осложнений не нанести неприемлемый ущерб китайской экономике. Кроме того, Пекин усилением взаимодействия с Эр-Риядом посылает сигнал Тегерану, что озабочен слишком быстрым и тесным сближением Ирана и России. Однако, как представляется, в дальнейшем Китай продолжит укреплять связи, как с Тегераном, так и с Эр-Риядом, при этом не вмешиваясь в сложные саудовско-иранские отношения.
В свою очередь, руководство Саудовской Аравии намерено действовать аналогично Турции, то есть балансировать между Пекином и Вашингтоном, добиваясь для себя значительных преференций от обеих сторон. Главным региональным противником саудитов остается Иран, поэтому идти на конфронтацию с США в стране не собираются. Вашингтон будет вынужден реагировать на изменения в ситуации. Разрывать отношения с Саудовской Аравией он не может, поскольку в таком случае заметно снизится американский контроль над мировым нефтяным рынком. Однако оставлять без внимания действия Эр-Рияда Вашингтон не намерен. Поэтому высокопоставленные представители Пентагона предупреждают партнеров на Ближнем Востоке, что слишком тесное сотрудничество с Китаем по вопросам безопасности может навредить их сотрудничеству с Соединенными Штатами. В частности, особое беспокойство американских чиновников вызывает участие КНР в развитии коммуникационных сетей, которое может привести к повышению киберугроз для США.
Вместе с тем, ни один из лидеров стран Персидского залива не стремится изменить архитектуру безопасности региона с США в качестве ее гаранта. Напротив, укрепляя и расширяя отношения с Китаем, указанные государства рассматривают визит Председателя КНР в качестве средства давления на Соединенные Штаты, чтобы они изложили и официально оформили свои обязательства по обеспечению безопасности в регионе.
Следует отметить, что со своей стороны Китай не заинтересован и пока неспособен заменить США в военном отношении в Персидском заливе. Пекин не стремится оспаривать позиции Вашингтона в регионе в ближайшей перспективе, но намерен стать главным партнером участников ССГПЗ в экономическом и технологическом плане. Отдельные эксперты, близкие к Белому дому, с беспокойством наблюдают за развитием ситуации и признают, что усиление давления Запада и его разногласий с государствами Персидского залива может ускорить их дрейф из-под влияния Соединенных Штатов.
Источник фото: www.kremlin.ru